/interview/704284/

Элина Сидоренко: «Криптовалюта неинтересна преступникам»

Сидоренко Элина Леонидовна  член экспертного совета Администрации Президента РФ,руководитель рабочей группы по оценкам риска оборота криптовалюты Государственной Думы Федерального Собрания РФ.

Э.С.: Мы рассматривали криптовалюты в рамках кулуарных обсуждений в Госдуме довольно долго и выделили четыре основных направления.

Первое – криптовалюта как денежное средство, средство расчётов. Такой позиции придерживается, в частности, Центробанк. Второе направление – криптовалюта как товар, третье – как платёжный инструмент. Четвёртое направление – как денежный суррогат. И пятое – то, что американцы в своё время предлагали, – как товар.

Обобщив существующие позиции, в том числе западные, мы пришли к выводу, что чёткой концепции пока нет. Но для нашего законодательства, скорее всего, наиболее оптимальны две. Это криптовалюта как средство расчётов, когда мы переводим рубль в условный крипторубль и потом на выходе получаем снова рубль, т.е. такое средство, которое может заменить систему SWIFT и будет хорошо работать в рамках так называемых транснациональных платежей. Например, перечисления из России в Казахстан, Украину и тому подобное.

Но если мы пойдём по этому пути, который для нас, в принципе, ничего не стоит, кроме внесений ряда изменений в закон о платёжной системе, то мы полностью закроем для себя выход в международное пространство. А оно подходит к криптовалюте как к более серьёзному финансовому инструменту, обладающему рядом экономических преимуществ. В конечном итоге мы не угонимся за прогрессом.

Поэтому, скорее всего, было бы правильным определить криптовалюты как товар. Но это позиция ещё не государственная, а экспертная. Потому что государственной пока нет. У нашей рабочей группы нет даже чётких решений, которые можно было бы представить как стратегию.

Если бы мы рассматривали криптовалюту как товар, то имели бы ряд преимуществ. Мы могли бы регламентировать майнинг, который сегодня выпадает из поля правового регулирования. Легче было бы осуществлять процедуры расчётов и поставить эту деятельность под закон о лицензировании. Внесение ряда поправок, в том числе в налоговое законодательство, позволило бы нам урегулировать налоговую сферу – например, освобождение от НДС.

Такая программа уже существует в отношении некоторых виртуальных товаров (например, продажи дополнительной силы в компьютерных играх) – и они совершенно спокойно рассматриваются в рамках товара и не вызывают никаких вопросов.

BCR: Представители российской власти любят говорить о том, что криптовалюты якобы помогают отмывать деньги и финансировать терроризм, однако подтверждений тому мы не видим – или они просто не публикуются. Есть ли на этот счёт объективные данные?

Э.С.: Начнём с того, что эту риторику задали в своё время не мы, а западные учёные и средства массовой информации. Пик негативной оценки криптовалюты пришёлся на 2012 год – именно в тот момент было наибольшее количество негативных отзывов.

Это неудивительно, учитывая, что криптовалюта обладает рядом рисков. А поскольку наша система предупреждения финансирования терроризма построена на рискоориентированном подходе, у всех вызвало настороженность отсутствие эмитента цифровой валюты и её полнейшая децентрализация, невозможность отката транзакций, анонимность (или, как позже выяснилось, псевдонимность) – всё это привело к восприятию биткоина как криминального инструмента.

Однако впоследствии эта риторика несколько развеялась из-за того, что цепочку транзакций можно отследить. Тем не менее, сейчас и в России, и за рубежом преобладает такая оценка: финтех поддерживает или молчаливо одобряет криптовалюту, а правоохранители очень настороженно к ней относятся.

Что касается объективной информации, то мы анализировали ее и сотрудничали с Организацией Объединенных Наций. По последним данным Европола, Интерпола и ООН, криптовалюты используются в рамках финансирования терроризма крайне редко. И определяется это не их удобством, а наличием технической оснащённости: чем больше в стране компьютеров, тем выше риски.

Сама криптовалюта в силу своей псевдонимности не представляет для преступников особого интереса. Но общий тон риторики задала в своё время Silk Road, биржа по продаже запрещённых товаров и информации, наркотиков, – когда было выявлено большое количество использованных биткоинов.

Когда мы рассматриваем криптовалюту как криминальный инструмент, наблюдается чёткое смещение в использовании: если раньше мы соотносили её с продажей наркотиков, то сейчас она переходит в разряд интернет-мошенничества и интернет-вымогательства.

BCR: Вы сослались на последние исследования. Это открытые данные?

Э.С.: Я не знаю, насколько они открыты, – по крайней мере, мне они были доступны. Не знаю, доступны ли они остальным. На конференции (Blockchain & Bitcoin Conference Russia – Прим. ред.) мы кое-какие данные представим.

Европол в начале года опубликовал очень интересный доклад, а доклад ООН датируется 2014 годом – он есть в открытом доступе на русском и английском. Сейчас в рамках Управления налоговой преступности ООН планируется разработка курсов повышения квалификации по проблемам использования криптовалют в рамках легализации преступных доходов. То есть эта тема не остается без внимания.

Но наша основная задача – это легитимизация криптовалюты. Как только она войдёт в правовое поле – хоть боком, хоть с гордо поднятой головой, – мы сможем осуществлять контроль над ней. Потому что сейчас всех пугает полная бесконтрольность криптовалюты. Любое государство опасливо относится к явлению, которое оно не в силах контролировать.

BCR: Когда, на Ваш взгляд, в российских законах появится понятие «криптовалюта»?

Э.С.: Загадывать никто не решится – всё зависит от тех задач, которые будет ставить перед собой законодательный орган. Но мы можем оценить потребность регулирования криптовалюты – она сейчас острейшая. Нам в ближайшее время необходимо разработать такой законопроект. И мы будем представлять на суд несколько моделей легализации криптовалют.

BCR: Возможно, не совсем Ваша тема, но известны ли Вам какие-нибудь блокчейн-проекты в сфере Govtech в России и ждать ли внедрения блокчейна в госуправление?

Э.С.: Блокчейн уже начинает активно внедряться. 1 июня этого года мы провели блокчейн-мероприятие для бизнеса, собравшее большое количество посетителей. Многие представители бизнес-сообщества захотели развивать это направление – например, в сфере логистики, страхования.

Мы видим перспективы – к примеру, в создании всевозможных реестров, где нет ничего лучше системы блокчейн. Рассматривается вопрос о внедрении блокчейна в систему хранения дактилоскопической информации, медицинских карт, систему регистрации сделок.

Другое дело, что на государственном уровне вопрос упирается в финансирование, поскольку это довольно затратно на первых порах. Но ставится вопрос о внедрении блокчейна в систему регистрации и хранения данных.

Беседовал Илья Лопатин.