/interview/12067/

Иностранные инвесторы бывают разные.

Сергей Алексашенко. Директор по макроэкономическим исследованиям ГУ-ВШЭ

Премьер Путин неожиданно озаботился уровнем иностранных инвестиций в российскую экономику и потребовал «в ближайшее время .... выйти на докризисный уровень — 60–70 млрд. долларов прямых иностранных инвестиций в год ...».

Не могу не поддержать, в принципе, такую позицию, т.к. давно говорю о том, что без иностранных инвестиций ни какой экономической модернизации в России не может быть. Правда, я говорю о прямых иностранных инвестициях, т.е. о тех, которые сопровождаются притоком технологий, знаний, менеджмента. А вот премьер, почему-то, говорит (судя по данным, которыми он оперирует; по данным Росстата в 2007-2008 гг. объем ПИИ в Россию составлял 27-28 млрд.долл. ) о портфельных инвестициях, т.е. об инвестициях в акции, облигации или о коммерческих кредитах. А ведь совсем недавно правительственные экономические чиновники били себя в грудь и говорили о том, что приток «горячего» иностранного капитала явился одной из причин кризиса 2008-2009 гг.

Иностранные инвесторы бывают разные. Среди них есть, например, такие, для кого всегда есть выбор между размещением своих производств в России или в другой стране, которые всегда будут смотреть на качество российского инвестиционного климата и требовать от российских властей выполнения взятых на себя обязательств. И не должно быть сомнений в том, что многие из них могут достаточно быстро принять решение о сворачивании своей деятельности в России, как, похоже, это готовы сделать Volkswagen и Fiat, которых не устраивает изменение правил игры, предлагаемое российскими властями.

Но есть и другие, для которых такого выбора не существует или имеющиеся варианты крайне ограничены «плохим» и «очень плохим». Такими, безусловно, являются компании, занятые разработкой месторождений природных ресурсов и нефти, в частности. В современном мире более 80% ресурсов углеводородов принадлежит государственным компаниям, которые расположены в странах, которым далеко до стандартов западной демократии и англо-саксонского права. Поэтому у глобальных игроков (BP, Chevron, Exxon, Total, Shell ...) нет выбора — если у них будет снижаться обеспеченность запасами, их капитализация начнет падать, чего акционеры им не простят. Вот и приходится идти в Венесуэлу, Анголу, Ливию, ..., Россию, соглашаться на всяческие унизительные условия и жать руки и улыбаться тем, кто пару лет назад, в прямом смысле слова, выкидывал тебя из этой страны.

Но даже для этой группы инвесторов есть предел, дальше которого даже они идти не готовы. И этот предел был продемонстрирован нам на прошедшей неделе. Речь идет о проекте «Роснефти» по привлечению иностранного партнера для разработки российского черноморского шельфа (месторождение «Вал Шатского»), который оказался под угрозой срыва. Госкомпания и американская Chevron прошлым летом договорились о совместной разработке, но до сих пор не смогли согласовать условия создания совместного предприятия, причем пункты разногласий носят настолько принципиальный и красноречивый харктер, что не требуют никаких дополнительных комментариев.

Разногласий три. Во-первых, «Роснефть» настаивает на регистрации СП в России, что не устраивает Chevron. Во-вторых, стороны не могут договориться, в каком суде регулировать споры (не знаю только, Хамовнический или Басманный выбрала «Роснефть»?). В-третьих, Chevron смущает отсутствие возможности выбора подрядчиков, которые определяются «Роснефтью».
И это говорит компания, добывающая нефть в Нигерии, Чаде, Анголе, Венесуэле, обоих Конго, Индонезии! Представляете, что дожны говорить компании, не связанные с добычей сырья?


Ролик youTube.com: