/interview/11574/

Экономическая политика для открытой сырьевой экономики в условиях сильного притока валюты.

Бывший советник президента России, бывший директор Института экономического анализа,кандидат экономических наук.

Отстояв в жестоком противостоянии с правительством необходимость выплаты внешнего долга и желательность реформы РАО ЕЭС "не по Чубайсу", главный макроэкономический возмутитель спокойствия, президентский советник Андрей Илларионов выступает теперь с новой "скандальной" инициативой. Он пытается доказать российским элитам парадоксальный тезис, осуществление которого тоже предполагает серьезный поворот в экономической политике. Илларионов говорит, что экономические власти должны сейчас всеми силами способствовать оттоку (точнее, не-притоку) капитала.

Андрей Илларионов полагает, что росту российской экономики сейчас более всего препятствует повышение курса рубля, в результате которого экспорт теряет конкурентоспособность, а импорт растет. Сама мысль не особенно нова, но идея остановить рост курса в условиях благоприятных цен экспорта и импорта при сильном притоке валюты в страну - задача совершенно нетривиальная. Чтобы ее решить, надо, чтобы приток валюты в страну не превышал ее оттока. А это требует пересмотра классических представлений о том, что инвестиции - всегда во благо, что нужно бороться с вывозом капитала и обеспечивать льготные условия иностранным инвесторам.

Публикуемая сегодня в четырех частях обширная статья Андрея Илларионова (она также появится в журнале "Вопросы экономики") посвящена в основном первой части тезиса - доказательству необходимости остановки повышения реального курса. Рассмотрению сложных связей между инвестициями и ростом посвящен следующий большой текст Андрея Илларионова, еще не законченный. Ниже мы даем в очень кратком виде содержание статьи, а затем дополняем его фрагментами апрельского разговора с экономистом по мотивам обсуждающихся в статье вопросов.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: Россия - небольшая страна с высокой долей экспорта и импорта в национальном продукте. В экспорте очень высока доля сырьевых товаров. Поэтому российская экономика очень зависима от конъюнктуры мировых рынков сырья. За 1990-е гг. индекс условий торговли достиг минимально низкой отметки в 1998 году. Однако во второй половине 1999 - 2000 гг. цены экспорта начали расти при одновременном падении цен импорта. Разница между доходами от экспорта в 1998 и 2000 гг. достигла 15,9% ВВП. Сложилась уникальная, но недолговечная ситуация.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Приток валюты в страну ставит ее денежные власти перед дилеммой: контролировать инфляцию (результат - медленный рост резервов и быстрое повышение номинального и реального валютного курса) или денежное предложение (результат - быстрый рост резервов и медленный рост реального курса). Противостоять повышению реального валютного курса в условиях притока валюты инструментами денежно-валютной политики невозможно. В нашем варианте происходит повышение фонового уровня инфляции и потеря (к настоящему времени - уже до половины) конкурентного преимущества, обеспеченного девальвацией.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: В 2000 г. Россия получила от международной торговли чистый "грант" $30 млрд (12,1% ВВП). Однако рост реального валютного курса делает национальный экспорт менее конкурентоспособным, а импорт - более привлекательным. Следствие - замедление прироста промышленного производства, его прекращение и возобновление спада. В 2000 экономическая политика внесла отрицательный вклад в экономический рост за счет ухудшения бюджетной политики: фискальная нагрузка на экономику увеличилась, а непроцентные расходы возросли.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: Естественный способ корректировки дисбалансов, вызванных ростом курса, проходит через рецессию. Однако ее можно избежать. Для этого уровень относительных цен к уровню цен в США не должен превышать примерно 45%. Попытки поддерживать искусственно завышенный уровень приводят к резким перепадам в развитии. А при проведении денежными властями нейтральной политики относительно достигнутого уровня реального валютного курса следует добиваться баланса притока и оттока валюты, что обеспечит неизменность абсолютного объема накопленных валютных резервов. Политика максимизации экономического роста требует также достижения 6-7%-ного профицита ВВП.

* * *
В беседе с "Полит.ру" Андрей Илларионов первым делом заметил, что старое, разделяемое экономическими элитами представление, согласно которому чем больше инвестиций сделано, тем лучше для экономики, опирается на классическую формулу, по которой величина произведенного продукта зависит от трех переменных: объема примененного капитала, вовлеченной в производство земли и труда. В последней четверти ХХ века, по Илларионову, действие этой формулы сходит на нет, а в 1990-х она нередко и вовсе действует "наоборот" - недаром многие страновые кризисы связаны с "переинвестированностью" экономики. Как раз теперь, после того как классическая формула перестала действовать, начинается время осознания того, что закономерность изменилась. Значит - пора доказывать, что на инвестиции не стоит "молиться", что это вовсе не те "золотые костыли", которые способны обеспечить устойчивый рост экономики.

В нашей ситуации главная задача - остановить рост реального курса рубля. Чтобы сделать это в условиях сильного притока валюты от торговли, нужен либо сильный отток частного капитала, либо отток по счетам госсектора. И то и другое требует отказа от идеологии привлечения инвестиций в страну. Отказаться от этой идеологии очень тяжело. Тем более что "против" свидетельствует микроэкономический опыт: изнутри любого бизнеса кажется, что дополнительные инвестиции помогут увеличить объем и улучшить качество производимого продукта.

Микроэкономическому опыту противоречит макроэкономический: в каждый данный момент в экономике есть только ограниченное число рентабельных проектов. Монетарные власти искусственно увеличивают это число - в основном с помощью удешевления стоимости кредита. Дополнительные инвестиции вызывают рост курса рубля и тем самым приносят больше вреда, чем пользы. В результате экономика оказывается "переинвестированной", и дальнейший инвестиционный интервенционизм приводит не к увеличению, а к уменьшению темпов роста. Начинается коррекция.

Как известно, советская экономика была как раз сверхинвестированной (инвестиционная квота в ВВП была искусственно завышена) - в ущерб отложенному, нереализованному потребительскому спросу. Причем если в рыночной экономике время от времени происходят коррекции, то в СССР рыночные сигналы микшировались "железным занавесом", и послевоенный экономический цикл оказался чересчур длинным - 40-50 лет. Затем, в 1990е, инвестиции упали на 80% (!!), при этом ВВП снизился не так сильно - на 45% (что подтверждает версию о сверхинвестированности). Если сравнить годовую динамику ВВП в 1990-х гг. и отношение инвестиций к ВВП, можно видеть, что темпы роста национального продукта и рост инвестиций находятся в обратнойзависимости. В 1990х квота инвестиций в ВВП постепенно снижалась, одновременно снижались и темпы падения ВВП. Наибольших темпов падение ВВП достигало в 1992-93, когда инвестиции составляли 30-35% ВВП. Наоборот, 8%-ный рост ВВП достигнут в 2000 при снижении инвестиций к ВВП до 15-17%. По оценке Илларионова, коррекция, занявшая все 1990е, еще не завершена.

Все это приводит Андрея Илларионова к выводу, что экономические власти должны заботиться не о росте инвестиций, а скорее о том, чтобы сдвинуть вверх кривую, обозначающую связь между инвестициями и ростом ВВП, т.е. воздействовать на потенциальную эффективность использования инвестиционных средств. При уменьшении "размеров государства" (налоги и иные госизъятия из экономики), повышении качества государства и улучшении структуры экономики должен повыситься порог, при котором рост инвестиций все еще означает рост производства. Наоборот, сейчас приток валюты, поднимающий валютный курс, опускает "инвестиционную петлю" вниз, сокращая количество рентабельных проектов. Продолжение такой политики приведет к "выпадению" обрабатывающего сектора. Ведь экономика уже стала открытой, она сталкивается с глобальной конкуренцией, а с ростом рубля конкурентоспособный сектор становится все уже и уже. Рост уходит в область отрицательных значений. Можно было бы собираемую с экспорта сырья ренту инвестировать в развитие high-tech, но в топливном секторе, дающем 30% ВВП, работают 1,5% населения, а получаемой от продажи сырья ренты просто не хватит, чтобы субсидировать всех остальных.

Однако, если принять девальвационный тезис Илларионова, надо сделать следующий печальный шаг и констатировать: на ближайшие годы пределы развития страны жестко заданы. И ни золотой дождь портфельных инвестиций, ни нефтяные и алюминиевые прибыли принципиально не в состоянии эти рамки раздвинуть. Осознать эти пределы необходимо для выработки адекватной экономической политики, но - в полном согласии с излюбленной идеей Владимира Мау говорит Андрей Илларионов - мешает этому как раз богатство страны, становящееся ее горем, бременем и даже проклятьем (вызывая разложение элит).

Задачей бюджетной и денежной политики, резюмирует Андрей Илларионов, должно быть изъятие ренты и отталкивание, отсечение денег от входа в страну с целью поддержки оптимального курса рубля. В такой политике Андрей Илларионов не видит ничего "антилиберального": в данном случае "записанная" экспортерами в свои доходы рента не является их "заслугой", а просто "подарком". Однако изъяв ренту, важно не потратить ее и одновременно сократить за счет накопляющегося резерва налоги на внутренние производства. А основным ориентиром (целью) экономической политики становится валютный курс, величина которого должна обеспечивать максимальную на данный момент эффективность использования ресурсов.

Наиболее готовы к восприятию идеи Илларионова экспортеры. На собственном опыте они в большей или меньшей степени осознали, что после инвестиций в добычу и/или в смежные (типа автомобилестроения) отрасли дальше в этой стране средства пристроить некуда - отдачи и сохранности не будет. Поэтому экспортеры уже несколько месяцев активно лоббируют либерализацию валютного режима. Однако едва ли экспортеры готовы согласится с Андреем Илларионовым в том, что в целях проведения оптимальной денежной политики и снижения бремени на внутренние производства может быть изъята большая часть их прибыли.

Все остальные готовы к восприятию илларионовской идеи в еще меньшей степени, чем экспортеры. И это понятно: "освоение" инвестиций в нашей стране есть, пожалуй, самый прибыльный вид деятельности. Хотя, если вдуматься, как раз предсказуемая на несколько лет вперед политика денежных властей в отношении главной переменной - реального уровня цен - была бы для бизнеса ориентиром, на котором можно спокойно проектировать свое развитие. С одной только оговоркой: мировая конъюнктура слишком непостоянна, а денежные власти должны поддерживать реальный курс в определенном диапазоне. Для этого в их распоряжении должны оказаться средства оперативного мониторинга ситуации и возможность резкого изменения политики в случае смены конъюнктурной тенденции - иначе удержаться в границах оптимального диапазона значений не удастся.  

Ролик youTube.com: