/pub/

09.09.2014

Россия может лишиться Резервного фонда уже весной

Михаил Геннадьевич Делягин  — российский экономист, публицист и политик. Академик РАЕН, доктор экономических наук (1998). Директор Института проблем глобализации, председатель партии «Родина: здравый смысл».

По завершении новогодних праздников из ведомства Алексея Кудрина в стиле дурного анекдота пришли две новости – хорошая и плохая.
Сначала в канун Нового года монетарные власти обнадежили российских граждан. В СМИ появилась информация о том, что алармистский прогноз лучшего министра финансов года (правда, лучшего – исключительно по версии экспертов журнала Euromoney) о том, что к концу 2010 года в «главной кубышке» страны останется всего 300 млрд руб., оказался несостоятельным.

Как оказалось, наш «финансовый гуру» ошибся примерно в 2,5 раза: на самом деле по состоянию на конец прошлого года в Резервном фонде осталось 775,21 млрд руб. Большинство экспертов объясняют провал прогноза Кудрина удачной ценовой конъюнктурой на мировых рынках энергоносителей. Они указывают на то, что именно относительно высокие цены на углеводороды, которые обеспечили стабильные поступления нефтедолларов в российский бюджет, позволили удержать дефицит на сравнительно приемлемом уровне.

Впрочем, не успели российские бюджетники порадоваться тому обстоятельству, что финансовая «подушка безопасности» все еще находится в дееспособном состоянии, как из Минфина пришла обескураживающая информация о том, что за последний месяц эта самая «подушка» «прохудилась» на 504,64 млрд руб. (или сразу на 39,4%).А объем Фонда национального благосостояния, в свою очередь, – на 66,44 млрд руб.

Конечно, о феноменальных способностях российской бюрократии «осваивать» бюджетные средства в конце каждого финансового года уже давно ходят легенды. Тем не менее, взятые ею темпы на этот раз явно выходят за рамки среднестатистических. Так что, если ситуация будет развиваться по инерционному сценарию еще в течение хотя бы пары-тройки месяцев, то прогноз Кудрина по поводу полного исчерпания Резервного фонда из разряда алармистских может перейти в категорию сбывшихся.

Динамику расходования поступлений и средств Резервного фонда России комментирует директор Института проблем глобализации Михаил Делягин:

– Несоответствие прогнозных и реальных показателей объясняется целым рядом факторов. Во-первых, это связано с полной неадекватностью прогноза Минфина. Чиновники этого ведомства прогнозировали сокращение Резервного фонда в IV квартале более чем на 1 трлн руб. Правительство внесло в Госдуму проект бюджета, где в пояснительной записке была указана прогнозная величина Резервного фонда на 1 января 2011 года. А поскольку отчет на 1 октября уже был, то предполагалось, что в IV квартале произойдет бюджетная катастрофа, а Резервный фонд сократится на 1 трлн руб. Но для этого должно было случиться нечто экстраординарное. А этого не произошло, потому что не могло произойти.

Первоначальные планы, которые верстались в марте-апреле, действительно оказались чрезмерно алармистскими. Я напомню, что еще в феврале Минфин опубликовал официальные данные, из которых следовало, что он планировал в минувшем году направить 1 трлн руб. на бюджетные депозиты в банках, т. е. на спасение банковской системы. Получается, что государство ожидало, что ситуация будет настолько плохой и тяжелой, что ресурсов Банка России для спасения банковской системы не хватит. А значит, придется ее спасать за счет средств федерального бюджета, которые, в общем-то, для этого совершенно не предназначены.

Безусловно, главная причина, по которой алармистский сценарий не подтвердился, – это повышение мировых цен на нефть. Но есть и другие факторы, которые тоже сыграли большую роль. У нас действительно произошло оживление экономики (даже в условиях засухи), и оно было связано не только с ценами на нефть, но еще и с резким ростом политической неопределенности. Правящая бюрократия не может решить проблему 2012 года. А когда это стало понятно для бизнеса, он начал реагировать.

С одной стороны, он стал уходить в тень. Важную роль в этом также сыграло повышение обязательных социальных взносов с 1 января этого года, в результате чего общая налоговая нагрузка на фонд оплаты труда выросла с и без того «запретительных» 35% до более чем запретительных 42%. При этом так получается, что чем человек беднее, тем он платит больше. В результате бизнес стал уходить в тень. А в таком случае происходит одна простая вещь – он экономит на налогах. У него становится больше денег и, как результат, рост экономической активности. Конечно, это – плохая экономическая активность, но она ведет к некоторому увеличению выплат налогов. Грубо говоря, я перестаю платить налоги с фонда оплаты труда, и у меня люди работают нелегально, но деловую активность я проявляю (НДС все равно плачу). Соответственно, наблюдается некоторый рост налоговых поступлений в бюджет.

Есть еще один существенный фактор. Многие инвестиционные проекты заканчивают цикл своего существования, и инвестированные деньги возвращаются. В условиях политической неопределенности бизнес направляет эти деньги не на новые инвестиции, а на потребление или на вывод из страны. При этом то, что направляется на потребление, также обеспечивает рост деловой и экономической активности. Это – такое лихорадочное оживление.

Следующий фактор связан с тем, что правящая бюрократия также озабочена политической неопределенностью, и она тоже не может решить проблему 2012 года. Если раньше правящая бюрократия активно и агрессивно «кошмарила» бизнес, то сейчас такое административное давление осуществляется скорее по инерции. Да, бизнес прессуют, из него тянут соки, но делается это без излишней инициативности, выдумки и агрессии, потому что силы правящей бюрократии отвлечены на другое – на решение политической проблемы. И благодаря такой своеобразной передышке бизнес тоже повышает свою экономическую активность.

Тем не менее, как мы видим, Резервный фонд быстро тает. После того как он закончится, начнется проедание Фонда национального благосостояния и международных резервов. До президентских выборов, конечно, дотянем, а что будет после, никого не интересует.

Теперь – о том, куда делись за один месяц 500 млрд руб. Конечно, расходы декабря обычно примерно на 260-300 млрд руб. выше, чем расходы в каждый из предшествующих месяцев, потому что в течение всего года Минфин борется с инфляций, в т. ч. путем сокращения бюджетных расходов. Причем зачастую это делается так: деньги обещали, но их не дают. А в конце года часть этих денег приходится отдавать, и получается резкий всплеск бюджетных расходов. Какие слова произносят интеллигентнейшие люди, условно говоря, из атомной промышленности, когда им приходит огромная часть годовых расходов лишь где-нибудь 20 декабря (а их можно потратить только до конца года, причем сделать это нужно с толком, иначе потом будет непонятно, на что пошли деньги), я не хочу воспроизводить даже мысленно. Такого вы никогда не услышите, даже если служили в армии.

Причем в этом году рост расходов в конце года оказался в два раза выше, чем раньше. Я еще не видел отчетов, по каким расходам пошло ударное перевыполнение планов, но я думаю, что, с одной стороны, речь действительно идет об отложенных расходах бюджета. А с другой стороны, правящая бюрократия делает себе «маленький предновогодний подарок». Но нужно позаботиться и об электорате. Понятно, что 2011 год – это выборный и предвыборный год, так что нужно как-то задобрить людей, в т. ч. бюджетников... Вот деньги и дали.

2011.01.13 , КМ.ru